В ожидании рейса или пост запоздавший на полторы недели

[Liate]

Сижу себе в Нарите, делать нечего, вот и развеиваю скуку писаниной. Для недоумевающих поясню: в Нагоя у меня транзитный рейс, сначала в Нариту (Токио) Аэрофлотом, потом пересадка на внутренний рейс JAL в аэропорт Chubu (Нагоя). Вот в этой дырке между рейсами у меня зачесались руки что-нить накропать.
Путешествие началось не слишком радужно: у меня разболелась голова, плюс по пути в Шереметьево долго стояли в пробке, наслаждаясь чудным амбре выхлопных газов. Поэтому в самолет я садился как пыльным мешком пришибленный, и по необъяснимым причинам меня сильно клонило в сон, а еще одновременно подташнивало и стреляло в висках Впрочем если призадуматься на эту тему, то верьте тем, кто говорят что все болезни от нервов. Все-не все, но точно немалая часть.

Дремать я ухитрялся в промежутках между разносом воды-еды-чая. Меня будил стюард вопросом “Водаапельсиновыйяблочныйтоматныйсокколаспрайт” - что будете? Из ужина я сжевал белый и черный хлеб с чаем, стратегически избежав рыбы с брокколи, от одного запаха которой меня мутило еще сильнее.

И вот наконец настал блаженный миг покоя, свет в самолете приглушили, и я подготовился заснуть. Прошло пять минут, и Меровинго как огурчик. Сна – ни в одном глазу. Голова прошла. Одним словом: готов к труду и обороне! И у меня вопрос к собственному организму, хотя я и сомневаюсь, что получу когда-либо ответ – шо это было? В результате весь оставшийся полет я был бодрячком и живчиком, играл в игры и смотрел фильм “Мрачные тени”. На завтрак в числе прочего нам дали печенье с предсказанием (внутри печенья бумажка). Мое предсказание гласило: “Вы умны, трудолюбивы, осторожны и компетентны. Докажите это.” Прямо не в бровь, а в глаз

В Нарите меня встречали прямо в “рукаве”. Стоит японец с табличкой, а табличке – мое имя. Я так бочком-бочком *мало ли для чего меня ищут* к нему подхожу и робко интересуюсь “А для чего вам Имярек Потапович?”. Он на меня смотрит так печально и отвечает, что Имярек Потапович может случайно проскочить паспортный контроль и регистрацию иностранцев в Нарите, потому что конечный пункт следования – Нагоя. А у всего японского народа сердце болит, что багаж Имярек свой не получит и без карточки резидента останется, вот и послали они сюда человека отлавливать неразумного Имярека. Эк я в рифму сказанул Узнав, что искомый объект прямо перед ним стоит, японец оживился, расцвел улыбкой, прям как сакура по весне, и начал повторять мне все тоже самое, только жизнерадостным голосом, а не с интонациями поминальной службы. Я сказал – спасибо мол, мы и сами с усами и в общем-то уже в курсе. Но за такое участие – спасибо.

В зале паспортного контроля работала женщина. Функция ее заключалась в том, чтобы метаться по всему залу и распределять прибывших: иностранцев в окошки для иностранцев, японцев в другие окошки, а дипломатов в третьи. Кстати я ничуть не преувеличиваю, когда говорю что она бегала, одно удовольствие было смотреть как она рысит навстречу очередной группке пассажиров и бодро рассортировывает их. Нежданно-нагадано я попал в категорию дипломатов и прошел очень быстро. Загвоздка случилась только с отпечатками пальцев, которые никак не желали сниматься. Мне выдали карточку резидента и правила пользования ею же.

После этого я переместился из терминала 1 в терминал 2, откуда вылетают внутреннее рейсы. Процентное соотношение иностранцев к японцам сразу поменялось, а уровень владения английским уменьшился.

Тут же и состоялось первое знакомство с японской кухней в виде соевого чая и удона с говядиной.

Соевый чай я купил в автомате на улице, мне жутко хотелось пить. Вообще-то сначала я не скумекал, что такое эта коричневатая жидкость. Ощущения описать сложно. Пожалуй если гречка полежит с недельку в воде, то эта вода по вкусу и виду будет похожа на ячменный чай. Он, наверное, настоящая находка для экономных хозяев: гости много не выпьют. Я надеялся, что эту мерзость отберут на контроле безопасности: в России отбирают даже простую воду, если ее больше 100 мл. Но надежды были напрасны, японцы вежливо попросили у меня бутылочку, взвесили ее на каком-то агрегате и вернули обратно, оставив меня один на один с полулитром соевого напитка. Кстати на том же контроле японец, облачившись в когда-то белые перчатки, перетряхнул мне весь рюкзак; видимо своей кислой невыспавшейся рожей я вызывал подозрения.

В ожидании рейса я заглянул в единственный магазинчик, он же кафе общепита. Был впечатлен ценой каких-то карамельных рулетиков: чуть больше тысячи йен за небольшую красивую упаковку. Вообще магазин, конечно, больше сувенирно-подарочной направленности. Там же я взял удон с говядиной.

По своей сути удон – это пшеничная лапша, залитая бульоном, а для маскировки сверху присыпанная вкусняшкой. В моем случае это были тонко-тонко наструганные ломтики вареной говядины и сырой лук. Но складывается впечатление, что такие посыпки ограничены только фантазией кулинара.

На этом удоне мое владение палочками прошло первое испытание. Технология поедания проста: цепляете палочками 2-3 вермишелины и в буквальном смысле всасываете их в рот, придерживая свисающую часть палочками. Бульоном запиваете. Причем аутентичная японская технология предписывает при еде рамена или удона хлюпать и почавкивать, но я не настолько еще проникся японской культурой, чтобы этому следовать.

По прилете в Нагоя меня встретил профессор с семьей: женой и дочкой. Жена, кстати, работает в его же лаборатории. Профессор катается на серебристом мерседесе, так что живет, видимо не бедно. По дороге поговорили про погоду: в Москве очень холодно - samui, а в Нагоя наоборот, жарко – atsui.

Заселение в общежитие было очень быстрым (не надо было выстаивать длинную очередь к коменданту, завхозу, кастелянше и прочим) и весело. Ко мне был приставлен японец, работающий кем-то вроде завхоза. В комнате он объяснил мне все: как открывать окна, как чистить унитаз, что сушилка на балконе – это сушилка, а не гимнастические брусья, чтобы потекла вода из крана надо покрутить краники, красный краник – горячая вода, ей можно обжечься. Объяснив все очевидные для меня вещи, он оставил за кадром такие мелочи как пульт управления кондиционером, подписанный только иероглифами, индукционную электрическую плиту, которую я видел первый раз в жизни и микроволновку, тоже украшенную закорючками, стыренными когда-то давно у китайцев. Впрочем по заключении этой лекции для умственно отсталых студентов мне вручили приветственный буклет, где все иероглифы были расшифрованы.